ГРЕКИ В ИСТОРИИ БАХЧИСАРАЯ
(конец XVIII – первая половина XX вв.)

Бахчисарай «замечателен своим местоположением, и в этом отношении на всём пространстве нашего неизмеримого отечества едва ли найдется другой, подобный ему город», – писал в 1849 году российский историк, этнограф и публицист коллежский асессор Ф. М. Домбровский (1820–1866).

Принято считать, что Бахчисарай на протяжении всего времени своего существования был исключительно мусульманским (татарским) городом. Между тем в основанной в 1532 году новой столице Крымского ханства с первых же десятилетий селились греки и армяне – торговцы, ремесленники, каменщики, плотники, кровельщики. После покорения османами в 1475 году генуэзских колоний на южном берегу Крыма и столицы православного княжества Феодоро поток христианского населения в Бахчисарай усилился. Со временем ортодоксальные греки составили в Бахчисарае значительную христианскую общину.

Карло Боссоли. Бахчисарай.

По мере роста населения, развития торговли и ремёсел увеличивалась городская территория, которая была поделена на кварталы (маале). С конца XVI века в восточной части Бахчисарая, неподалёку от Ханского дворца, стали селиться первые греки. Проживая в столице Крымского ханства, они подвергались постепенной тюркизации, однако сохраняли при этом ортодоксальную православную веру. Отдельными компактными группами или совместно с греками жили ассимилированные ими крымские готы и аланы, также сохранившие православную веру. За христианами признавалась свобода вероисповедания, дававшая им возможность исповедовать свою религию, а также право регулировать семейные и брачные отношения, в том числе передаваемое наследство, с помощью собственных религиозных норм. Мусульмане не вмешивались в их жизнь и исповедуемую ими религию.

Несмотря на то, что крымские ханы признавали за христианами возможность свободно исповедовать православную веру, последние находились в подчинённом положении по отношению к мусульманским подданным, допускавших дискриминацию немусульман в быту и общественной жизни. С конца XVII столетия «было пове́лено, чтобы племя неверных носило приметы, то есть имело на своей одежде специальные знаки, указывающие на то, что они не мусульмане». Об этом упоминает Эвлия Челеби: «Все неверные-реаййа носят колпаки под названием шепертма, похожие на татарские колпаки. На голубых и фиолетовых колпаках греческие и армянские неверные носят значок из голубой парчи размером с монету в 1 куруш. Кроме того, христиане должны были носить верхнюю одежду, отличавшую их от мусульман по цвету и покрою, поскольку такие её предметы, как тюрбан, сандалии, и некоторые цвета, например, синий, разрешённые мусульманам, для христиан были строго запрещены. Всех нарушавших это наказывал кадий.

По существовавшим в Крымском ханстве законам христиане не имели права строить для себя новые храмы, а могли только пользоваться старыми. Следовательно, существовавшая в Бахчисарае греческая церковь св. Николая была построена задолго до перенесения сюда в 1532 году новой ханской столицы. В 1667 году вокруг этой церкви сформировался греческий квартал (Румлар маале).

Московский священник Иаков, находившийся в 1634–1635 гг. в Крыму в составе русского посольства государя царя и великого князя Михаила Федоровича к крымскому хану, возглавляемого Борисом Дворениновым, сообщал, что «в Бахчисараех, где царь живёт, христианская ж церква велика и высока, сделана мечетью; царь ходит в неё по-своему молитися». Священник Иаков не ошибся; он видел находившуюся на территории ханского дворца перестроенную в мечеть христианскую церковь, сохранившуюся до настоящего времени на территории Бахчисарайского дворца-музея и известную как малая дворцовая мечеть или домовая ханская мечеть. Она неоднократно перестаивалась, но сохранила до нашего времени внешний вид церкви. Архитектура и конструкция этого здания указывают на то, что оно изначально не могло быть мечетью, так как не было приспособлено для общественной мусульманской молитвы. В отличие от имеющей ориентацию север – юг большой ханской мечети с двумя высокими минаретами, ориентация прямоугольного здания малой мечети восток – запад твёрдо указывает на то, что в XVI это был типичный христианский храм, вписанный со временем в архитектурный комплекс ханского дворца.

Малая ханская мечеть (бывшая христианская церковь).

От первоначального сооружения, бывшего прежде церковью, сохранились только купол, крыша, паруса и часть северной стены, а остальные участки в разное время перестроены: восточная стена была утолщена, а западная – сложена заново. Прежние входы в здание заложены, а ныне существующие дверные проемы прорублены. Кстати, само их наличие говорит об устройстве в здании двух смежных комнат с отдельными входами. Но так как ориентация помещения и отдельные архитектурные элементы сохранились, то мы имеем право предполагать, что первоначально оно являлось небольшой церковью, пристроенной к большому храму, от которого сохранились лестница, ведущая на площадку, вероятно, являвшуюся солеей, а также каменные колонны абсиды, ныне обрамляющие так называемую «Летнюю беседку» Бахчисарайского дворца-музея. Таким образом, слова священника Иакова о христианской церкви, которая «велика и высока» и «сделана мечетью», куда «царь ходит по-своему молиться», не является вымыслом.

С конца VIII века на заселённой христианами территории южного побережья и горной части Крымского полуострова существовало пять независимых епархий Константинопольской православной церкви, которые к середине XV века пришли в упадок, а их приходы присоединились к самой крупной Готфской митрополии. Дольше других продержалась Кафская епархия, однако и она в 1678 году была присоединена к Готфской. Объединённая митрополия стала называться Готфская и Кафская, находившуюся в духовном и административном подчинении Константинопольскому патриарху, назначавшему на Крымскую кафедру греческих митрополитов, утверждённых султаном.

Митрополиты рукополагали новых священнослужителей, отвечали за дела настоятелей монастырей, монахов и приходских священников, находившихся под их управлением. Осуществляя свои полномочия в таких ситуациях, как беспорядки, вызванные духовенством, или недовольство прихожан, они информировали о своих решениях кадия (мусульманского судью) этого прихода. Так, в 1677 году священник, исполнявший обязанности настоятеля церкви св. Николая в Бахчисарае, был уволен митрополитом Готфским и Кафским Мефодием после того, как было установлено, что он действовал в нарушение религиозных правил. На его место владыка назначил другого священника, о чём сообщил кадию, который, в свою очередь, дал распоряжение писарю занесли это в реестр.

Греческие поселения в Крыму (конец XVIII века)

«Положение греков в Бакчисарае было незавидно, как вообще положение христиан в городах мусульманских; …подушная подать с них и с других христиан, живших в Бакчисарае, отдавалась в доход старшей сестры или дочери хана». Налог, взымаемый со священника или иеромонаха, составлял 140 акче, а с простых христиан – 24 акче в год. Кроме того, христиане ежегодно платили налог за место, на котором стоит церковь, за кладбище. Жившие под управлением митрополита в городах и деревнях иеромонахи и священники платили годовые подати патриарху и митрополиту «с собираемой милостины, водоосвящения, с земли, с первого, второго и третьего бракосочетания, с каждого дому женатого по двенадцати аспр, да сверх того каждый священник по одному червонцу».

Расположенное в узком ущелье на окраине Бахчисарая селение Мейре́м (Майра́м), известное по русским источникам как Мари́ино село, на протяжении веков являлось религиозным центром крымских греков. Здесь находилась кафедра правящих архиереев объединённой в 1678 году из пяти отдельных епархий в одну Готфейско-Кефайской митрополии. При выезде из ущелья Мейрем-дере находилась греческая соборная церковь св. Софии, обращённая в XVII веке татарами в мечеть. Сюда, в Мариино село, на стольный праздник Успения Пресвятой Богородицы, к высеченной в скале Успенской церкви, ежегодно съезжались многочисленные богомольцы из Кафы (Феодосии), Карасубазара (Белогорска) и Гёзлева (Евпатории), а также греки из окрестных деревень. Накануне престольного праздника здесь ежегодно проводилась трёхдневная ярмарка.

Дюбуа де Монпере. Монастырь Успения Богородицы близ Бахчисарая.

Главной святыней пещерной Успенской церкви была древняя почитаемая икона Панагии Одигитрии, которой поклонялись крымские греки. Устное народное предание, сообщённое старожилами в середине XIX века и записанное протоиереем Михаилом Родионовым таково: «Церковь, в Бахчисарайской скале устроенная, в начале была очень малая, похожая более на пещеру длинною около 6 и шириною около 2-х саженей. В 15 верстах от сего места, среди высоких гор и лесистых мест, по течению речки Качи (где ныне татарская деревня Шури и православное селение Биясалы), жил благочестивый князь Михаил Бей. Он устроил в тех местах две каменные небольшие церкви, коих развалины и ныне существуют. Этот князь имел многочисленные стада овец, и они привольно паслись в тех лесистых местах. Один из его пастухов, более других набожный, в лесу, в диком месте, куда редко заходила нога человеческая, на неприступной голой каменной скале увидел икону Успения Божия Матери, доложил о том своему князю, и сей, с великим трудом доставши ту икону, взял в свой дом и поставил среди прочих. Но на другой день иконы той не оказалось в его доме, между тем ему донесли, что икона опять на том же месте, с которого взята; повторивши такой опыт перенесения в дом до трёх раз, князь уверился, что явленной иконе не благоугодно быть в его доме, а по сему приказал расчистить лес и расширить по возможности ту пещеру, над которой была обретена икона, и с подобающим благоговением взявши её со скалы, внёс в пещеру и устроил в ней храм во имя Успения Богоматери. Это было за 800 или более лет до настоящего времени. При устроенной таким образом церкви сей же владелец поселил сперва малое, а потом и большее число своих подданных, и назвал это селение Мариянополем; в нём считалось до 100 дворов православных жителей – греков».

Изображение иконы Мариупольской (бывшей Бахчисарайской) иконы Божией Матери

Вторжение крымских войск хана Каплан-Гирея в Кабарду, Чечню, Дагестан и гребенские станицы летом 1735 года, нарушившее условия Константинопольского договора 1724 года о мире с Турцией, стало одной из основных причин начала русско-турецкой войны 1735–1739 гг. В июне 1735 года для войны с Османской империей из Польши был вызван генерал-фельдмаршал граф Бурхард Кристоф фон Миних (1683–1767), который разработал план нападения на Крым. 19 мая 1736 года российская армия дошла до Перекопа и 21 мая взяла его штурмом.

27 июня 1736 года русская армия под командованием фельдмаршала Миниха подошла к ущельям холмов, ограждающих равнину под Бахчисараем. Неприятель стоял на высотах, занимая весьма выгодную позицию. Дорога, по которой предстояло идти на столицу Крымского ханства, была очень затруднительна, а подойти к городу требовалось скрытно от неприятеля. Российские воинские соединения совершили выдвижение с наступлением сумерек в таком порядке и в такой тишине, что неприятель не слышал, как они обошли его лагерь, и удивился, увидев их на рассвете под Бахчисараем. Довольно большой отряд татар и янычар, не выдержав натиска пехотных полков и плотного артиллерийского огня, бежал.

После отступления неприятеля, Миних отправил четвёртую часть армии в город для его разграбления, «остальные оставались под ружьём». Все городские обыватели, «спасая лучшее своё имущество, бежали из города в горы» в надежде на спасение. Несмотря на это «добыча русских была довольно значительна».

Генерал-фельдмаршал граф Бурхард Кристоф фон Миних (1683–1767)

Описывая Бахчисарай, адъютант генерал-фельдмаршала Миниха капитан Христофор фон Манштейн сообщал, что «домов в нём около 2.000; треть этого числа принадлежит грекам, у которых тут же и церковь своя». Ханский дворец, «состоявший из нескольких больших, довольно красивых и очень опрятных зданий, был обращён в пепел, как и весь город, в котором не было никакого укрепления».

В заметке, напечатанной в XVIII томе журнала «Neue Europaeische», автором которой является один из состоявших в российской службе офицеров, вступивших в Крым одновременно с фон Минихом, говорится следующее: «Город Бахчисарай, резиденция хана, лежит в глубокой, весьма узкой долине среди скал. Верхняя часть города разделена на две части, из коих первая была населена христианами различного происхождения и вероисповедания, в особенности же греками и армянами, которые там имели даже церковь, но она была разрушена татарами, когда мы приближались. Другая наибольшая часть города населена татарами; здесь-же находится Ханский дворец. В город въезжают одними только крутыми, иссечёнными в скале дорогами, за исключением западной стороны, где в большой долине находится предместье, чрез которое мы шли к Бахчисараю».

Капитан Манштейн в составленном им «Описании столицы Крымского ханства Бахчисарая и бывшего ханского дворца», сообщает, что в восточной части города «жили христиане всякого вероисповедания, но преимущественно армяне и греки, всего до 1.000 семейств; у них и церковь была там своя. Но, по прибытии русской армии, татары разорили эту часть города и разграбили христиан, и многих из них умертвили. Западная половина, а также нижняя часть города, были обитаемы татарами, и дворец самого хана находился в первой». Дома в Бахчисарае, «числом около 2 или 3.000, почти все каменные, но четвёртая часть их сгорела».

Бахчисарай после сожжения и разорения в 1736 году. Неизвестный автор. Гравюра.

После этого события около нескольких лет Бахчисарай терпел лишения. Бо́льшая часть его населения вернулась в свои жилища, и в последующие десятилетия восстанавливало разорённый в 1736 году город, вскоре снова ставший ареной военных действий.

Отсутствие портов в Северном Причерноморье лишало Россию возможности вести торговлю со странами Средиземноморья и Южной Европы. С конца XV века Русское государство вело борьбу с Османской империей и Крымским ханством за выход к Чёрному морю и обладание Крымским полуостровом. В 1760-е годы в придворных кругах Санкт-Петербурга обсуждался план предстоявшей войны с Турцией, в самом начале которой русское правительство намеревалось «учинить неприятелю чувствительную диверсию со стороны Греции».

Начавшаяся в 1768 году русско-турецкая война, в которой основной целью России являлось получение выхода к Чёрному морю, заметно отразилась на жизни многонационального и многоконфессионального населения Крымского ханства. В ходе успешных военных действий российская армия под командованием П. А. Румянуева и А. В. Суворова разгромила турецкие войска в битвах при Ларге, Кагулк и Козлунджи, а Архипелагская экспедиция российского флота под командованием генерал-аншефа графа А. Г. Орлова и адмирала Г. А. Спиридова нанесла поражение турецкому флоту в Хиосском проливе и при Чесме, где был наголову сожжён весть стоявший там флот неприятеля.

В 1771 году Крымский полуостров заняли российские войска, взявшие Керчь и Ени-Кале, а в июне – хорошо укреплённую крепость и город Кафу с находившимся там многотысячным турецким гарнизоном. В ответ на это ханское правительство приняло репрессивные меры в отношении крымских христиан, вспышки которых имели место в 1772 и 1774 гг.

Крымские татары самостоятельно избрали своим новым ханом пророссийски настроенного Сахиб-Гирея, начавшего мирные переговоры с Россией, чего и добивалась Екатерина II. 12 ноября 1772 года в Карасубазаре (ныне г. Белогорск) крымский хан подписал с князем Долгоруковым договор (Карасубазарский трактат),  по которому Крым объявлялся независимым от Оттоманской Порты ханством, находившимся под покровительством Российской империи, к которой переходили порты и крепости Керчь и Ени-Кале.

Накануне описанных событий, 23 апреля 1771 года из Константинополя в Балаклаву, а оттуда в Свято-Георгиевский монастырь, прибыл назначенный Константинопольским патриархом и утверждённый султаном на Крымскую кафедру новый правящий архиерей митрополит Игнатий (Гозадинос). 27 апреля он приехал в Бахчисарай, где представился хану и поселился в Свято-Успенском монастыре на окраине города. Вскоре последовали два его обращения – в Святейший Синод Греко-Российской православной церкви от 29 сентября 1771 года, и к императрице Екатерине II от 8 декабря 1772 года, в которых митрополит впервые затронул вопрос о принятии под покровительство и возможности переселения крымских христиан в пределы единоверной России с целью сохранения ими «веры и национальных обычаев».

После заключения 10 июля 1774 году Кючук-Кайнарджийского мира и окончании военных действий, крымские христиане были взяты под особое покровительство русского правительства. В результате победы России в русско-турецкой войне 1768–1774 гг. и по условиям заключенного с Отоманской Портой мирного договора, Крымское ханство получило политическую независимость, но сохраняло при этом религиозную зависимость татар от турецкого султана – «халифа всех правоверных мусульман».

Сразу же после вывода российских войск с территории Крымского полуострова там произошёл мятеж Девлет-Гирея, ставшего новым крымским ханом. Он потребовал, чтобы султан расторг заключённый с Россией договор о независимости Крымского ханства от Турции, вернул полуостров под своё верховенство и взял всех живших на полуострове мусульман под свою защиту. Однако султан, опасаясь новой войны, не решился на это.

В Бахчисарае началтсь смуты, во время которых татары вырезали стражу, состоявшую из «донцов», и ворвались в дом управлявшего делами Готфской и Кефской митрополии протоиерея Трифиллия Карацоглу: «…Двери прорубили топором, напавших было 300 человек, – пишет он в 1774 году в своём дневнике. – В потаённом месте Господь меня спас и не предал в руки злодеев. Девлет-Гирей-хан меня вместе с митрополитом во дворе Капуджиев заключил и держал нас два месяца, затем взял 500 червонцев и выпустил».

В ответ на происходящее в Крыму официальный Санкт-Петербург поддержал «пророссийскую» партию во главе с Шагин-Гирей-султаном, и это привело к страшному по своим масштабам мятежу, охватившему к концу 1777 года весь полуостров.

Жители Бахчисарая, более других городов подверженного ужасам мятежа, потеряв в кровопролитной междоусобице более 1.000 человек, покидали свои дома и уходили в близлежащие деревни, опасаясь пожара, но генерал-поручик князь А. А. Прозоровский запретил своим подчинённым грабить и жечь Бахчисарай. Более 100 турецких семей покинуло город и укрылось на Чуфут-Кале, а 2, 3 и 5 ноября 1777 года около 120 семей отправились оттуда, одни в геческую деревню Керменчик, другие в греческие деревни Лаки, Узенбаш и в Богатырь. Не покинули Бахчисарай лишь местные армяне и греки, имевшие тайные сношения как с Шагин-Гиреем, так и с князем Прозоровским, и знавшие истинное положение дел. Следуя примеру армян и греков в крепости Чуфут-Кале осталась бо́льшая часть караимов.

Последние очаги мятежа были подавлены в начале 1778 года силами вновь введённой по полуостров российской армии и поступившего на российскую службу Греческого войска, состоявшего из греков-добровольцев, участвовавших в минувшей войне с Турцией на стороне России и переселившихся в 1775 году из Греции в Керчь и крепость Ени-Кале.

Положение христианского населения Бахчисарая в этот период заметно осложнилось из-за принадлежности к вероисповеданию, поскольку все русско-турецкие войны велись под идеологическим прикрытием защиты веры, как с одной, так и с другой стороны, что нередко находило отражение в грабежах и насилии с обеих сторон.

В этих сложных условиях Екатерина II в высочайшем рескрипте, данном на имя генерал-аншефа графа П. А. Румянцева-Задунайского от 9 марта 1778 года предписала «склонять живущих там [в Крыму] греков и других христиан к переселению их в Россию». После официального «Постановления крымских христиан» от 17 июля 1778 года с просьбой о принятии их в российское подданство и ханского «Повеления ко всем в крымских городах каймакамам», составленного, предположительно, 25 августа 1778 года, с разрешением выезда в Россию всех желающих крымских христиан, начался их массовый выход из Крыма в Азовскую и Ростовскую губернии, официально завершившийся 18 сентября 1778 года.

К июлю 1778 года Россия и Турция стояли на пороге новой войны, грозившей перерасти в общеевропейский конфликт. Было очевидным, что одним из театров грядущих военных действий должна была стать территория Крыма и Крымского ханства. Это представляло угрозу жизни и имуществу мирных жителей, особенно христиан, в условиях всё более возраставшей религиозной нетерпимости и кризиса черноморской торговли с разорением крымских купцов, к числу которых относились преимущественно армяне и греки.

Ко времени переселения греков из Крыма в Азовскую губернию в 1778 году под общим собирательным именем «Бахчисарай» подразумевались следующие его части: собственно город Бахчисарай, где находился Ханский дворец и преобладало татарское население, Мариино село, называвшемся также Майрум, Мейрем, расположенное в ущелье у подножия Успенского монастыря, бывшего до переселения последней кафедрой митрополита Готфского и Кафского, и Кале (в русских источниках и документах «Кала») – укреплённом городском поселении Чуфут-Кале, где наряду с караимами жили христиане. Жителей Кале уже в основанном на новом месте городе Мариуполе обитатели соседних городских районов называли «хале-ли-лер» («хале-ли» – «хале-иль» – «калеси»). Не удивительно, что среди первых жителей Мариуполя встречались армянские и караимские фамилии, такие, как Каракаш, Топалов, Телалов, Шишманов, переселившиеся в Азовскую губернию вместе с вышедшими из Крыма греками. Считалось, что «всех христианских дворов было 485, из них 285 в Бахчисарае, 75 в Майруме и 130 в Кале или Мариамполе».

Таким образом, вывод христиан из Крыма в 1778 году состоялся по инициативе российского правительства, с одной стороны, и при деятельном участии духовных лидеров местных христианских общин – греческого митрополита Игнатия, армяно-григорианского архимандрита Ма́ргоса и армяно-католического пастора Иакова, с другой.

Митрополит Готфский и Кафский Игнатий Гозадинов (1717 – 1786)

Переселением христиан непосредственно из Бахчисарая руководил майор Шепилов. Несмотря на чинимые со стороны местных татар препятствия, 28 июля 1778 года из города вышла первая партия переселенцев, состоявшая из 70 греков и 9 грузин. «Для лучшего утверждения в согласии христиан и споспешествования вывода их» в Бахчисарай прибыл российский резидент А. Д. Константинов (1740–1818), происходивший из местных греков, и знавший не только язык, но и нравы местного греческого населения.

В городе царила напряжённая обстановка: «в один из дней татарин стрелял в грека, после чего с ним и его товарищами дрались греки». Вскоре после этого инцидента другой христианин, «избитый татарином и окровавленный», прибежал в поисках защиты к резиденту Константинову, который отослал его к местному каймакаму (наместнику), однако тот «не сделав никакого разбирательства, объявил только, что он слагает с себя все чины». Вследствие этого Константинов вынужден был объявить визирю «о полном высочайшем покровительстве всех христиан».

30 июля 1788 года Суворов докладывал о ходе переселения в рапорте Румянцеву: «К Александровской крепости через Перекоп отправлено из Бахчисарая вначале обоего пола: грузин 9 душ, да сего течения 28-го числа мещан греков мужеска полу 33, женска 37 душ с приличным эскортом на подводах, всякого звания, казённых, полковых и партикулярных, а затем и другой небольшой транспорт дни через три готов будет».

Переселение завершилось осенью. «Вывод крымских христиан окончен!», – сообщал А.В. Суворов в рапорте Румянцеву 18 сентября 1778 года. Из Крыма вышло 31.098 душ обоего пола, из них 18.335 греков, 12.383 армян, 219 грузин и 161 волах.  Лишь 60 греков и 288 армян остались по торговым делам на зимовку в Крыму, собираясь покинуть его в следующем, 1779 году. Последним Крым покинул митрополит Игнатий. Вместе с армянским архимандритом Петром Маргосом и армяно-католическим священником Иаковом он выехал за пределы полуострова 7 октября 1778 года.

Непосредственно из Бахчисарая в Азовскую губернию в 1778 году было выведено 4 греческих священника и 1.319 православных греков (667 муж. пола и 652 жен. пола), а также 3 армянских священника, 1.375 армян (702 муж. пола и 673 жен. пола) и 27 грузин (13 муж. пола и 14 жен. пола). После вышедших из Бахчисарай греков в городе остались церковь св. Николая, разорённая и разрушенная татарами во время смуты при выходе греков, и принадлежавшие им 280 дворов. Армяне оставили пустующими армянскую церковь Рождества Пресвятой Богородицы и 395 дворов. Уже эта статистика, выявленная из ведомости А. В. Суворова от 18 сентября 1778 года о выведенных из Крыма христианах и ведомости последнего митрополита Готфского и Кафского Игнатия (Гозадинова) о числе христианских церквей и дворов, составленной 14 декабря 1783 года в Мариуполе, указывает на то, что христиане – греки и армяне – до переселения в 1778 году в Азовскую губернию составляли 1/3 населения Бахчисарая.

Жалованная грамота Екатерины II грекам, выведенным из Крыма в 1778 году. Первая страница.

Вывезенная из Успенской церкви икона Божией Матери Одигитрия была «очень ветха – дерево изъедено шашелями, на дереве холст, а на нём мастика рельефом, на которой написаны лики». Из Крыма также вывезли серебряную ризу для иконы, из греческой надписи на которой следует, что она представляет собой «приношение всех благочестивых жителей прихода Мариам 1774 года апреля 20». Из предметов, вывезенных мариинскими переселенцами из Бахчисарайской Успенской церкви, были две рапиды, два креста (большой и малый), священные сосуды, дарохранительница и кадильница, а из облачения – две епитрахили.

Однако не все греки последовали призывам митрополита Игнатия и переселись на новое место в Азовскую губернию. В Бахчисарае, селении Мангуш и других покинутых греческих деревнях остались зажиточные семьи, не пожелавшие оставлять принадлежавшие им дома, сады и могилы предков. Переселение прошло не так гладко, как изначально было задумано. Многие бахчисарайские греки, выйдя за пределы горной части и оказавшись в степной части полуострова, умышленно отставали в дороге и скрытно возвращались назад, восполняя тем самым не покинувшее свои дома греческое население Бахчисарая. 

С выходом греков из Бахчисарая древняя Успенская церковь в течение нескольких лет находилась в запустении. В 1781 году из Самсуна в крымское южнобережное селение Биюк-Ламбат прибыл священник Константин Спиранди (он же Спир-оглу) с младшим 10-летиним сыном Георгием. Узнав об этом, бахчисарайские христиане обратились к хану Шагин-Гирею оставить его служить в Успенской церкви. Хан велел пригласить этого священника в Бахчисарай и при личной с ним встрече во дворце предложил проводить богослужения для уклонившихся от переселения христиан в селении Мангуш, где была церковь во имя св. Феодора Тирона, и в бахчисарайской пещерной Успенской церкви. Священник согласился, и Шагин-Гирей «подарил ему, для пропитания виноградный сад, и дом в Бахчисарае».

По выходу из Крыма паству митрополита Готфского и Кафского Игнатия составляли как вышедшие в 1778 году в Мариупольский округ «христиане греческого закона», так и переселившиеся в 1775 году из Греции в крепости Керчь и Ени-Кале «архипелагские греки», обосновавшиеся с 1783 года практически во всех крымских городах. В подчинении митрополита Игнатия находились также греки, жившие в Таганроге и Екатеринославе, а местом его постоянного пребывания стал строившийся на берегу Азовского моря город Мариуполь.

(Продолжение следует…)

Автор – Игорь Мосхури