ГРЕКИ В ИСТОРИИ БАХЧИСАРАЯ

(конец XVIII – первая половина XX вв.)

 (Продолжение)

Подписание в 1779 году русско-турецкой конвенции несколько нормализовало обстановку в Крыму, хотя фактически она по-прежнему оставалось напряжённой, и новая война с Оттоманской Портой могла разразиться в любой момент. В 1780 году, в соответствии с подписанной конвенцией, российские войска были выведены с территории полуострова, но весной 1782 года вновь вспыхнуло поддержанное турецкими агентами восстание против Шагин-Гирея. В Петербурге всерьёз задумались о перемене в крымской политике, и 14 декабря князю Г. А. Потёмкину был дан секретный рескрипт о занятии при первом же удобном случае Крыма. Судьба полуострова и Крымского ханства была предрешена.

Присоединение Крыма к России без войны с Турцией являлось огромным успехом русской дипломатии. «Граница теперешняя обещает покой России, зависть Европе и страх Порте Оттоманской», – писал Потёмкин Екатерине II 5 августа 1783 года.

В 1784 году была образована Таврическая область, состоявшая из семи уездов. Бывшей столице Крымского ханства «придан статус не имевшего уезда города», а для содержания в нём надлежащего порядка назначили городничего. Оставив неприкосновенными права, вероисповедание и имущество татар, российское правительство предоставило новой области собственное управление.

В первые же годы после присоединения Крыма к России многие из мусульман стали открыто обращаться с просьбами о крещении их в православную веру. По свидетельству А. И. Маркевича, изучавшего связанные с этим архивные дела, «много случаев принятия крещения было в Бахчисарае, но числа и имён крещённых в делах не имеется. В последующие годы имена крещаемых стали записывать, а с возобновлением старых и возведением новых православных церквей – указывать в метрических тетрадях.

Весной 1787 года Екатерина II совершала своё грандиозное и дорогостоящее путешествие в Тавриду, проходившее с необычайной пышностью. На всём протяжении пути императрицу сопровождали многочисленная свита и дипломаты европейских государств, специально приглашённые для демонстрации успехов в заселении Новороссийского края и Крымского полуострова.

Из Симферополя путь императрицы и сопровождавших её гостей лежал в бывшую столицу Крымского ханства, куда они прибыли 20 мая 1787 года. В то время в Бахчисарай въезжали, или, лучше сказать спускались «по чрезвычайно крутому спуску между скал». Перед въездом в город, у триумфальной каменной арки, Екатерине II «представился комендант с магистратами Симферопольского уезда». На главной улице города Екатерину ΙΙ встречал главный муфтий Мусалав-эфенди с мусульманским духовенством, а перед бывшим Ханским дворцом по русскому обычаю с хлебом-солью государыню приветствовал греческий священник Константин Спиранди. Во дворе дворца её величество встречали князь Г.А. Потёмкин, генерал-аншеф граф М. В. Каховский, военный генералитет и местные бахчисарайские чиновники, а у подъезда в специально отведённые для неё апартаменты «приветствовали шестнадцать малолетних детей благородных греков».

Комната Екатерины II в бывшем ханском дворе в Бахчисарае.

На следующий день, во время следования государыни от дворца к походной церкви Стаороосколького пехотного полка, на её пути стояли сначала «из благородных малолетние греки и албанцы, потом дети мурз татарских и напоследок мальчики и девочки, вышедших из Молдавии и Валахии поселенцев, живущих близ Бахчисарая».

Утром 22 мая государыня во главе сопровождавшего её эскорта выехала из Бахчисарая и направилась в Инкерман, а оттуда в Севастополь. После её отъезда ордером правителю Таврической области действительному статскому советнику М.В. Каховскому от 25 мая 1787 года за № 117 князь Г.А. Потёмкин предписал: «Представленных мне в Бахчисарае греческих мальчиков, а сними и других сколько найдется детей из греков и албанцев, желающих обучаться в Греческой гимназии, ваше превосходительство имеете снабдить всем нужным и отправить под присмотром надёжного надзирателя в Санкт-Петербург к полковнику и кавалеру Волховскому, которому о причислении их в Греческую гимназию повеление от меня послано».

Последнее десятилетие XVIII века стало временем начала возрождения православного христианства в Крыму. Поселившиеся здесь архипелагские греки с немногими остававшимися местными старожилами восстанавливали древние и строили новые церкви в городах и сёлах полуострова.

Карл фон Кюгельхен. Монастырь св. Марии у Бахчисарая. 1824 год.

До 1800 года единственным действующим православным храмом в Бахчисарае была Успенская пещерная церковь. После выхода христиан из Крыма в 1778 году в ней «не было ни икон, ни одежд, ни книг, ни утвари», поэтому «был снят список с чудотворной Мариупольской иконы и поставлен на место вывезенной в 1778 году местными греками». В Клировых ведомостях «Города Бахчисарая Успенской церкви» за 1794 год указано, что «о древности устроения оной ничего не известно», но она «всегда именовалась греческим Успенским монастырем». В последние годы XVIII века выходцы из Анатолии с немногими семействами оставшихся прежних бахчисарайских греков вновь образовали православный приход, настоятелем которого был прибывший в Крым из Самсуна священник Константин Спиранди (1740–1796).

Из записей в метрических тетрадях Успенской церкви за 1794, 1795 и 1796 гг. следует, что в ней крестили детей, венчались и отпевали умерших главным образом жившие в Бахчисарае греки.

16 февраля 1786 года в Мариуполе скончался митрополит Игнатий (1715–1786), возглавлявший в 1778 году переселение православных христиан из Крыма. Спустя год после его смерти, 7 марта 1787 года, для греков была учреждена особая Феодосийская и Мариупольская викарная епархия, подведомственная Екатеринославской, Херсонской и Таврической епархии. Первым её предстоятелем стал архимандрит Дорофей (Возмуйлов), который 2 мая того же года был хиротонисан во епископа Феодосийского и Мариупольского. К его пастве перешли все греки, проживавшие в Мариуполе, Мариупольском округе, Таврической области, в Таганроге и Екатеринославе. Кафедральным храмом Местом пребывания преосвященный Дорофей сначала избрал древнюю греческую Свято-Введенскую церковь в Феодосии, но вскоре кафедру перевели в город Старый Крым, где викарные архиереи с 1791 года и до упразднения епархии 16 октября 1799 года пребывали в устроенном князем Потёмкиным  для Екатерины II путевом дворце с домовой церковью.

Поселившиеся с 1784 года в Бахчисарае архипелагские греки жаловались приезжавшим сюда соотечественникам, что они «не имеют своего священника и вынуждены бывают ожидать анатолийских попов, которые два, три раза в год приезжают из Трапезунда или Самсуна, чтобы перекрестить их детей и запечатать могилы умерших». В 1789 году, ещё до начала восстановления Успенской пещерной церкви, в выделенном неподалёку от Ханского дворца казённом доме, жившие в городе греки устроили для себя церковь и освятили её, как и древнюю пещерную, во имя Успения Пресвятой Богородицы. В ряде библиографических источников её называют «молитвенным домом», хотя по архивным документам она значится как церковь. Православный приход при ней возглавил священник Григорий Иванов, происходивший из местных греков. Он служил здесь ещё во времена Крымского ханства и в 1778 году вышел из Крыма вместе со своей паствой в Азовскую губернию, а 1787 году был приглашён служить в Бахчисарай.

По Высочайшей воле Екатерины II городу Бахчисараю, «населённому исключительно татарами», было предоставлено право, как до присоединения Крыма к России, так «и на будущие времена служить главным местом жительства татар». Его малочисленное русское население состояло из чиновников и мелких служащих, «занимавших здесь какую-либо государственную должность», или избравших этот город для постоянного жительства и поселившихся здесь после окончания военной или статской службы и выхода в отставку.

Карл фон Кюгельхен. Вид Бахчисарая. 1824 год. На дальнем плане за минаретом мечети – армянская церковь Рождества Пресвятой Богородицы.

П. С. Паллас в 1794 году насчитал в Бахчисарае 31 мечеть, 1 греческую и 1 армянскую церковь, 2 синагоги и 3 магометанских школы. В городе насчитывалось «домов 1.561, а разных жителей: 3.166 – мужчин и женщин – 2.610. В этом населении есть 210 греков обоего пола, между ними – 14 дворянского происхождения и 42 купца; 51 армянин; 1.162 еврея, в числе которых 420 записаны купцами, и почти 3.000 татар, из коих – 20 дворян, 237 купцов, 173 духовных и 78 учеников к ним».

Луиджи Премацци. Скальная церковь в Бахчисарае. 1850-е годы. Картон, акварель.

В 1795 году к приходу возобновлённой Успенской пещерной церкви относились 139 дворов, в которых проживало 273 души муж. и 220 жен. пола, всего 493 обоего пола. В графе о прихожанах указано: штаб-офицеров не имеется, обер-офицеров – 23, купцов, мещан, разного звания людей и временно проживающих – 313. Настоятелем церкви был священник из Самсуна Константин Спиранди (1740–1796), а в должности второго священника и его помощника состоял иерей Григорий Иванов.

Фридрих Гросс. Успенский монастырь. Литография. 1840-е годы.

В 1799 году в Бахчисарае насчитывалось «татарских домов целых 1.128, изломанных 61, пустых 17, вдовьих 72; греческих, требующих починки 212, совершенно негодных 189; армянских, требующих ремонта 140, негодных 187; церквей было 4 – 2 греческие и 2 армянские, но все они ужасно изломаны».

В конце первой половины – начале второй половины XIX века в Бахчисарае в разное время проживало всего шесть человек русских, но городничий и несколько чинов полиции назначались из греков. В 1802 году в Бахчисарайской полиции служили: полицмейстер титулярный советник Антон Нотара; частный пристав губернский секретарь Константин Иванович Сары-Янакиев, 38 лет, из обер-офицерских детей; частный пристав коллежский регистратор Кирилл Спиридонов сын Георгиев, 26 лет, сын обер-офицера; письмоводитель коллежский регистратор Марко Спиридонов сын Айвазов, 34 года, из мариупольских греков.

Особую привилегированную часть оседлого православного населения Бахчисарая представляли греки, состоявшие на службе в Греческом пехотном полку. В их задачу входило не только несение кордонной службы и охраны побережья от Севастополя до Феодосии, но и наблюдение за спокойствием и порядком в городе. В 1797 году по воле императора Павла I полк переименовали в Балаклавский греческий пехотный батальон, и со временем всех служивших в нём, независимо от места проживания, стали именовать по главному месту службы «балаклавскими греками» или просто «балаклавцами». Крымские татары называли их презрительно «арнаутами» за то, что во время подавления мятежа 1777–1778 гг. и русско-турецкой войны 1778–1791 гг. «греки эти главным образом содействовали к усмирению горных татар, так, что прослыли в татарских песнях людоедами». Князь Потёмкин «считал их самыми надёжными людьми» и говорил управляющему Таврической областью генерал-аншефу графу М.В. Каховскому, что до тех пор, «пока арнауты будут в Тавриде, он не побоится вывести из неё все русские войска».

Унтер-офицер и рядовые Балаклавского греческого пехотного батальона.

Вместе с тем с конца XVIII века из Мариуполя и Мариупольского округа в Бахчисарай стали возвращаться многие из его прежних жителей. Это были отдельные лица и семьи греков, самовольно вернувшиеся в Крым после выхода из полуострова в 1778 году или прибывшие сюда на неопределённое время по торговым делам. В ответ на многочисленные запросы Мариупольского суда местное полицейское управление ограничивалось лишь сообщениями о месте нахождения и роде занятий бежавших граждан. Вопрос о выдворении их из Бахчисарая и возвращении в Мариуполь заканчивался, как правило, отписками и отговорками. Крым в то время испытывал крайний недостаток в православном населении.

Метрические тетради Успенской церкви сохранили имена находившихся в 1794–1796 гг. в Бахчисарае и записанных как «мариупольские греки» прихожан: Хличи Никола, Пётр Крымли, Давид Георгиев, Александр Георгиев, Фёдор Георгиев, Аслан Георгиев, Фёдор Кфичи.

К началу 1798 года казённый дом в Бахчисарае, в котором на протяжении десяти лет находилась городская Успенская церковь, пришёл в ветхость, и перед бахчисарайскими греками встала необходимость строительства здания нового вместительного приходского храма. 26 июня 1798 года в Старый Крым приехал доверенный от бахчисарайских прихожан капитан Иван Михайлов, подавший епископу Феодосийскому и Мариупольскому Христофору (Сулиме) прошение следующего содержания: «Бахчисарайское общество вместо ныне существующей у них Успенской церкви, стоящей в казённом доме, который уже подвержен падением, а при том имеет малое пространство, намерено соорудить каменную во именование Чудотворца Николая церковь, под которую и земля в отводе имеется, а равно и материалы уже в готовности, почему оное общество и доверило мне просить на то у Вашего Преосвященства архипастырское благословение. Я, прилагая же данную мне доверенность, Ваше Преосвященство всепокорнейше прошу преподать своё архипастырское благословение как на сооружение помянутого храма, так и выдачу испрошения в епархии Вашего Преосвященства через четыре месяца милостинного подаяния к пособию в построение храма книги по сему учинить милостивую архипастырскую резолюцию».

Епископ Феодосийский и мариупольский,
викарий Екатеринославской епархии
Христофор (Сулима) (1750–1813)

Ознакомившись с поданным ходатайством, Преосвященный Христофор (Сулима) в тот же день распорядился: «На заложение в Бахчисарае во именование Чудотворца Николая церкви изготовить на имя священника Григория Иванова грамоту и представить мне к подписанию, а на испрошение через четыре месяца милостинного подаяния дать из консистории за скрепою книгу, с тем, чтоб оная по прошествии срочного времени представлена была к щёту и паки в консисторию».

10 мая 1799 года священник Григорий Иванов уведомлял рапортом епископа Феодосийского и Мариупольского Христофора о том, что «в городе Бахчисарае сего года Мая 9-го числа, с согласия бахчисарайского православного общества, храм во именование Чудотворца Николая, по чиноположению церковному, на избранном обществом месте подле Успенской церкви заложен». Это важное событие в жизни православного населения города не осталось незамеченным: русский чиновник и литератор П. И. Сумароков, посетивший Бахчисарай 25 июня 1799 года, отметил в путевых записках, что «в нём ныне считается 2 греческих и 1 армянская церковь».

Фрагмент «Плана заштатного города Бахчисарая» с указанием места закладки и строительства греческой Свято-Николаевской соборной церкви. 1781 год.

В 1800 году завершилось строительство церкви и её престол был освящён в честь Перенесения честных мощей святителя Чудотворца из Мир Ликийских в Бари (9 мая старого стиля). Как следует из церковной описи за 1801 год, «сведений о более точной дате её освящения, а также о том, кто и на основании какого распоряжения освещал храм», в делах церковного архива не имелось. Отсутствуют эти сведения и в документах Таврической духовной консистории, хранящихся в Государственном архиве Республики Крым.

П. П. Свиньин. Бахчисарай. 1820-е годы. Автор гравюры на стали Джеймс Грей. Слева за минаретом мечети – Свято-Николаевский собор.

Бывшая прежде приходской древняя Успенская церковь была переименована в кладбищенскую и приписана к новой Свято-Николаевской церкви, получившей вскоре статус соборной. Лишь один раз в году, 15 августа, в праздник Успения Пресвятой Богородицы, в древней пещерной церкви собирались многочисленные богомольцы, приезжавшие сюда из Симферополя, Севастополя, Балаклавы, Евпатории, Карасубазара и других мест Симферопольского и Феодосийского уездов.

Строился Бахчисарайский Свято-Николаевский собор на личные средства церковного старосты, – провинциального секретаря дворянина Стефана Калига, частные пожертвования живших в городе прихожан и греков из Таганрога.

Стефан Николаевич Калига родился в 1755 году на острове Занте (греч. Закинф), принадлежавшем в то время Венецианской республике, и происходил, как значится в его паспорте об отставке, из «греческой нации венецианских дворян». Во время русско-турецкой войны 1787–1791 гг. он, как и другие члены его фамилии, поступил волонтёром на Черноморский флот, получил каперское свидетельство с производством в чин прапорщика, и с 1789 по 1790 год командовал крейсерским судном «Св. Спиридон», проявив себя, по свидетельству контр-адмирала П. И. Пустошкина, «в общем деле против неприятеля с отличным усердием и искусством; и оказал довольно знаков и трудов мужества и отличного усердия в службе Ея Императорского Величества».

Сражение у мыса Тендра 28–29 августа (8–9 сентября) 1790 года. В этом сражении участвовало крейсерское судно «Св. Спиридон» под командой Стефана Калига.

В 1790 году Стефан Николаевич вступил в российскую службу с производством в чин подпоручика. Вице-адмирал Ф. Ф. Ушаков в аттестате, выданном 13 декабря 1792 года, дал ему достойную характеристику: «Господин подпоручик Стефан Калига во время прошедшей с Портой Оттоманскою войны служил командиром на крейсерском судне «Св. Спиридон» при флоте под моим началом. Содержал себя и должность исправлял добропорядочно».

В 1798 год Стефан Николаевич уволился от службы «с переименованием в гражданский чин провинциального секретаря», поселился в Бахчисарае и был избран старостой пещерной Свято-Успенской церкви и строившегося Свято-Николаевского собора. 10 октября 1804 года по определению Таврического дворянского депутатского собрания его признали в дворянском достоинстве Он был женат на  дочери капитана Балаклавского греческого пехотного батальона гречанке Софии Мануиловне Кадсимати (род. в 1776 году). Детей в браке у них не было.

Стефан Николаевич Калига скончался 20 декабря 1811 года в возрасте 56 лет, был отпет и погребён священником Георгием Спиранди в Бахчисарае на приходском кладбище.

В 1804 году при Свято-Николаевском соборе насчитывалось 83 приходских двора, в которых проживало 675 душ обоего пола (332 муж. и 343 жен.). Приход состоял из офицеров и нижних чинов Балаклавского греческого пехотного батальона, немногочисленных купцов и мещан. Церковные деньги хранились у ктиторов – капитана Десили и подпоручика Смирнова.

Наряду с православными жителями Бахчисарая, прихожанами Свято-Николаевского собора являлись семьи местных помещиков-греков, проживавших в имениях в долинах Качинской и Бельбекской долин. Некоторые из них, например, Мавромихали, Ревелиоти, Ханджоглу, Кази, были известными военными и общественными деятелями в истории Крыма, Новороссийского края  и Российской империи.

Т. Г. Шевченко. Портрет Елены Павловны Бларамбеог, урождённой Мавромихали.

Запись о венчании с Елены Павловны Мавромихали (1815–1876) и Ивана Фёдоровича Бларамберга (1800–1878) в метрической книге греческого Свято-Николаевского собора в Бахчисарае.

Профиль соборной церкви во имя святителя Николая в г. Бахчисарае.
Фасад ограды. 1836 год. Копия. РГИА, Ф. 1488, Оп. 4, д. 160, л. 4.

Большим уважением пользовались у бахчисарайских греков первые священники, служившие в Свято-Николаевском соборе – выходцы из города Самсуна иерей Константин Георгиевич Спиранди (1740–1796) и его сын протоиерей Георгий Константинович Спиранди (1772–1855), выходец из города Амасия Георгий Фёдорович Шембелов (1765–1821), выходец из города Варны Маргарит Дмитриевич Кулов (1787–1872).

Здание русско-греческого приходского училища на плане местоположения Свято-Николаевского собора. 1838 год.

Согласно существовавшего в Российской империи законодательства, всем иностранным переселенцам «для обучения юношества» разрешалось открывать собственные школы и училища. Этим правом воспользовались бахчисарайские греки. В 1812 году Министерство народного просвещения утвердило ходатайство благочинного протоиерея Георгия Спиранди об открытии при бахчисарайской греческой Свято-Николаевской соборной церкви одноклассного греко-русского приходского училища, которое находилась в ведении Святейшего Синода. Размещалось оно в церковном здании, а продолжительность обучения в нём составляла 3 года. Первым учителем со дня открытия училища был Пётр Сорокин (1766–1824), которого сменил в этой должности учитель Егор Деморато. Третьим по счёту учителем бахчисарайского приходского училища был Аркадий Фёдорович Маркопуло.

В 1823–1832 гг. в должности надзирателя греческого приходского училища состоял заседатель Симферопольского нижнего суда коллежский секретарь Игнатий Иванович Гозадинов (умер в 1865 году), – внучатый племянник митрополита Игнатия (Гозадинова), возглавлявшего выход греков из Крыма в Азовскую губернию в 1778 году, и сын капитана Ивана Антоновича Гозадинова (1751–1819), которому за заслуги в деле переселения крымских христиан было пожаловано российское дворянство. Игнатий Иванович являлся владельцем родового хутора на окраине Бахчисарая с пятью душами крестьян мужского пола и «приобретённого в Симферопольском уезде при реке Каче фруктового сада».

В Бахчисарайском церковно-приходском училище обучались не только дети греков из семей прихожан, но и живших в городе немногочисленных русских, болгар и армян. Кроме государственной необходимости, как таковой, открытие этого национального учебного заведения было вызвано духовной потребностью в нём греков как в традиционном средстве сохранения родного языка, национального самосознания и самоидентификации.

В 1839 году Новороссийский и Бессарабский генерал-губернатор граф М. С. Воронцов (1782–1856) издал распоряжение об объединении татарских классов с уже существовавшем при Свято-Николаевском соборе в Бахчисарае одноклассном церковно-приходским училищем «для улучшения изучения татарскими детьми русского языка». Несмотря на то, что большую часть обучавшихся в училище в то время составляли дети греков и армян, слушание общих предметов проходило в татарском классе. Для изучения Закона Божьего ученики православного вероисповедания расходились в другие помещения. В 1847/1848 учебном году в Бахчисарайской церковно-приходской школе при двух учителях обучалось 33 учащихся обоего пола.

12 июля 1845 года Бахчисарай посетила русская писательница, фрейлина великой княгини Екатерины Павловны, а затем Императрицы Александры Фёдоровны, Олимпиада Петровна Шишкина (1791–1854): «Мы почти не видели татар в Симферополе, и не успев заглянуть там в старый город, в новом видели все русское, европейское: в Бахчисарае настоящий восток, – писала она в заметках о своём путешествии. – …Узкая улица, версты на полторы длиною, по которой въезжают в город, дурно вымощена большими, неровными камнями. По обеим сторонам её лавки, одна возле другой… Над лавками возвышаются хижины, как будто гнёзда, прилепленные к скалам, с которых, кажется, готовы сорваться камни. Все это потрясает чувства, и не знаешь, во сне или наяву это видишь».

Из альбома П. П. Свиньина «Путешествия по России». Главная улица Бахчисарая. 1820- е годы.

Накануне своего отъезда, 14 июля 1845 года, Олимпиада Петровна осмотрела греческую Свято-Николаевскую соборную церковь. Ни своей архитектурой, ни скромным внутренним убранством храм не произвёл на высокосветскую столичную гостью впечатления: «Беден собор Бакчесарайский! Не похож он на соборы русские! При нём нет и колокольни, иконы дурно написаны, поют нескладно. Грустно видеть это в магометанском городе. Поставьте здесь одну из наших киевских или петербургских церквей с их причтом и певчими, и это вернее всего привяжет к нам, неразрывными узами, народ, воображение которого всего более поражает наружность».

По сведениям, сообщенным епископом Гермогеном (Добронравиным), в 1842 году «считалось в Бахчисарае купцов: русских – 26, греческих – 12, армянских – 2, татарских – 73, караимских – 107, еврейских – 29; мещан: русских – 104, греческих – 109, армянских – 5, евреев – 16, караимов – 505, татар – 455, цыган – 875. В 1847 году в Бахчисарае в 2.218 частновладельческих домах проживало 13.313 душ обоего пола, из них мусульман (татар, турок и цыган) – 11.121, православных – 1.089, в том числе греков – 908, русских, включая дворцовую стражу и солдат инвалидной команды – 181, караимов – 835, а также небольшое число евреев-раввинистов, армян и лиц другой национальности. Город был разбит на 32 жилых квартала (маале), в которых было 35 мечетей, 1 греческая православная и 1 армяно-григорианская церковь.

Фридрих Гросс. Вид города Бахчисарая в Крыму. 1840-е годы. На дальнем плане слева, между двух минаретов Большой мечети, бывшего ханского дворца – Свято-Николаевский собор.

Греки являлись второй по численности этнической группой в городе после татар. В 1847 году в Бахчисарае было 908 греков (452 муж. пола и 456 жен. пола, большую часть которого составляли жившие здесь семьи служащих Балаклавского греческого пехотного батальона. Их имена сохранили метрические книги Свято-Николаевского собора за 1842–1849 гг.: прапорщики Ставро Цириготи, унтер-офицеры Ефим Самиоти, Лука Спаи, Георгий Тенедиос, Пётр Георгопуло, Михаил Макроплио, Василий Влахов, Пётр Моро, Савва Кичо, Георгий Терленди, Иван Дангалаки, рядовые Георгий Кофиниоти, Спиридон Мелас, Василий Яни, Степан Дмитриев, Георгий Караникола, Иван Христофи, Илья Ламбриано, Георгий Фармизаки, Спиридон Патаки, Савва Авланти, Василий Михайли, Пётр Химона и многие другие.

По свидетельству Н. В. Берга, служившие в Балаклавском батальоне греки составляли «третью часть народонаселения в Бахчисарае. Их зовут здесь попросту «балаклавцами». Это русско-греческие солдаты Балаклавского гарнизона, не похожие ни на греков, ни на русских. Это что-то среднее, можно сказать особое племя. Русь матушка уделила им довольно своих благодатных свойств: расторопности, сметливости и ловкости; от Греции им осталась хитрость. Они под носом у татар сеют и продают им их же добро: виноград, орехи, разные плоды; и выстроили себе лучшие дома. У них складены русские печи, они первые господа по удобству жизни, и в то же время не больше как солдаты… Балаклавец говорит обыкновенно на трёх языках почти одинаково: на греческом, русском и татарском. Он имеет свою форму, близкую к общей солдатской, только вместо тесака носит шашку».

Раффе Огюст. Отряд патрульных арнаутов. 1837 год.

К греческому населению Бахчисарая, по словам Берга, относились также «греческие купцы, иногда довольно богатые, и мещане». В 1942–1846 гг. это были бахчисарайские купцы 3-й гильдии Михаил Анастасьевич Дремджи, Константин Георгиевич Арабаджи, братья Христофор Георгиевич и Дмитрий Георгиевич Каракаш, Дмитрий Анастасьевич Абаджиев, Илья Маркович Дмитриев, бахчисарайски мещане Иван Дмитриевич Кайсарли, Николай Михайлович Апостолаки, Христофор Иванович Полити, Николай Панайотович Пачаджи, Илья Павлович Пачаджи, Семён Адамович Яни, Кириак Харлампиевич Тутунджи, Георгий Иванович Инджебели, Константин Фёдорович Асланов, Савва Фёдорович Кечеджи.

Русских в чиновников городе, по свидетельству Берга, насчитывалось «всего человек пять, шесть: городничий и несколько чиновников полиции». В Бахчисарае жил «один немец» – городской врач Филипп Герман.

В конце первой половины XIX века прихожане Свято-Николаевского собора обратились в Святейший Правительствующий Синод за разрешением построить каменную колокольню. 21 августа 1847 года обер-прокурор Синода поручил Департаменту искусственных дел главного управления путей сообщения и публичных зданий рассмотреть проект предполагаемой к строительству колокольни.

Согласно представленному на рассмотрение и утверждение проекту, здание колокольни представляло собой громоздкое шестигранное двухъярусное сооружение, пристроенное к западной стене храма, увенчанное традиционным для русской церковной архитектуры луковичным куполом. В центральной нижней шестигранной части колокольни с западной стороны должна была располагаться дверь, ведущая в храм. Дверной и оконные проёмы нижнего яруса и проёмы верхнего яруса завершались килевидными арочными перекрытиями. Купол венчал восьмиконечный крест.

Представленные проект и сметы были окончательно рассмотрены 4 ноября того же года, после чего было вынесено следующее заключение: «Рассмотрев этот чертёж на точном основании § 21 Высочайше утвержденного в 25-й день Ноября Положения о Департаменте, отделение находит оный по несоответственности характера предполагаемой колокольни характеру существующей церкви неудовлетворительным».

На втором, представленном на рассмотрение проекте, здание колокольни имело более лёгкие для восприятия формы, однако размеры купола луковичной формы на ней не соответствовали размерам светового барабана собора. Второй проект также был рекомендован к доработке. Вследствие этого до 1866 года при греческом Свято-Николаевском соборе оставалась прежняя, «особо построенная» на четырёх деревянных столбах колокольня.

Спокойную, по-восточному размеренную жизнь заштатного города Бахчисарая нарушила война. «Семьдесят лет прошло лишь всего со времени присоединения Крыма к России и введения в нём русской гражданственности, как ему пришлось быть ареной великой войны, потребовавшей напряжения всех сил края, как нравственных, так и материальных, – писал А. И. Маркевич. – Крымская война должна была, прежде всего, отразиться на жизни местного населения, разнородного по происхождению, языку и вере; она затмила и поглотила все другие его интересы, потребовала от него страшных жертв и лишений. Населению здешней окраины России нужно было – и это самое главное – доказать свою тесную и неразрывную связь с великим русским государством».

На жителей Бахчисарая, как и на всё население Таврической губернии, легло бремя повинностей, вызванных военным положением, и очень скоро город стал считаться прифронтовым. В нём и в его ближайшей округе постоянно квартировали воинские части, направлявшиеся в осаждённый Севастополь, а обратно, в Симферополь, следовали нескончаемые обозы с ранеными и больными матросами, солдатами и офицерами, часть которых направлялась для лечения в Бахчисарай. В помещениях бывшего ханского дворца, в единственной в городе гостинице и кельях Успенского скита, в частных домах местных жителей и кофейнях были устроены военно-временные госпитали и лазареты. Первыми сюда поступили воины, раненые в Альминском сражении. Здесь также находились на излечении больные холерой, болотной лихорадкой и тифом военные и гражданские лица из числа беженцев. Очень скоро холера стал распространяться и на местное гражданское население. Только в течение октября 1854 года в Бахчисарае умерло более 60 раненых и больных воинов, не считая лиц гражданского населения.

Т.Н. Кузнецова. Госпиталь в Бахчисарае в 1854 году.

Отпевали умерших в 1854 году от ран и болезней воинов и местных жителей православного вероисповедания настоятель Свято-Николаевского собора протоиерей Георгий Спиранди и прикомандированный ему в помощь греческий священник Александр Демишов, а в 1855 году назначенный настоятелем, вместо уволенного за штат по болезни престарелого Георгия Спиранди, протоиерей Николай Паксимади.

В первых числах октября 1854 года в Бахчисарай из захваченной англичанами Балаклавы пришли греки, удерживаемые в плену, а затем отпущенные по распоряжению лорда Роглана. В их числе находился настоятель балаклавской батальонной Свято-Николаевской церкви протоиерей Антоний Аргириди, сумевший добиться их освобождения. По более точным сведениям, приведённым А. И. Маркевичем, из Балаклавы пришло 309 греков. Это были члены семейств, взятых англичанами в плен офицеров и нижних чинов Балаклавского греческого пехотного батальона – пожилые люди и женщины с детьми, пережившие все ужасы нападения англичан, «лишившиеся всего своего достояния и оставшиеся без крова». В течении двух суток, днём и ночью, в холодную и сырую погоду они скитались по горным лесам, не имея ни хлеба, ни тёплой одежды, и лишь на третьи сутки полуживые от холода и голода дошли до позиции русских войск, а оттуда добрались до Бахчисарая.

Прибывшего с греками протоиерея Антония Аргириди по прошению главнокомандующего сухопутными и морскими силами в Крыму князя А. С. Меньшикова, последовавшему 24 декабря 1854 года, назначили к бахчисарайскому военно-временному госпиталю для исполнения духовных треб раненных и больных воинов.

В первые же месяцы с начала осады Севастополя в Бахчисарае было «много поймано татар, служивших у неприятеля в качестве разведчиков и проводников». В октябре 1854 года в Бахчисарай прибыли греки из Байдарской долины, «чтобы усилить там христианское население и полиции иметь больше возможности получать сведения о мыслях и намерениях бахчисарайских татар».

Исполнение священнического долга, связанного с ежедневным отпеванием десятков умерших воинов, городских обывателей и беженцев, подорвало здоровье престарелого протоиерея Георгия Спиранди. 18 августа 1855 года, после продолжительной болезни, он умер в возрасте 83 лет. Обряд погребения старца на городском кладбище совершил 20 августа его приемник, протоиерей Николай Паксимади в присутствии прихожан, собравшиеся проводить в последний путь своего настоятеля.

В середине сентября 1855 года Главный штаб Крымской армии переместился с Северной стороны Севастополя в Бахчисарай, где «квартиры первым лицам штаба» были отведены в лучших домах местных греков и именитых горожан. С этого времени греческий Свято-Николаевский собор стал главной военной церковью.

Стабилизировавшаяся для российских войск обстановка в Крыму позволила Александру II осуществить своё желание посетить Крымскую армию, ранее откладываемое по совету светлейшего князя М. Д. Горчакова. 28 октября 1855 года главнокомандующий и все находившиеся в Бахчисарае военные и гражданские чины собрались в Свято-Николаевской соборной церкви. «В два часа пополудни колокольный звон и радостные крики «ура!» возвестили о прибытии Государя Императора и Великих князей Николая Николаевича и Михаила Николаевичей. У входа в собор Государь был встречен духовенством с крестом и святою водою». Среди встречавших августейшего монарха были настоятель собора протоиерей Николай Паксимади и находившийся в Бахчисарае протоиерей Антоний Аргириди. После молебна государь пешком прошёл к расположенному рядом с храмом дому, занимаемому главнокомандующим Крымской армией А. Д. Горчаковым.

Дом генеральши В. И. Бухариной в Бахчисарае, в котором имели пребывание в 1855 – 1856 гг. главнокомандующие генерал-адъютанты М.Д. Горчаков и А.Н. Лидерс. Русский художественный листок В. Тимма. № 21. 1856 год. Слева – греческий Свято-Николаевский собор.

Из дома князя Горчакова Государь прошёл пешком в квартиру, приготовленную ему для временного проживания в Бахчисарае и проведения официальных приёмов. Поскольку все помещения Ханского дворца были заняты военно-временными госпиталем, ему были отведены апартаменты в считавшемся самым лучшим в Бахчисарае доме наследников умершего протоиерея Георгия Спиранди, расположенном на левом берегу речки Чурук-су. «При входе в дом депутаты от граждан города имели счастие поднести Его Величеству хлеб и соль, – сообщалось в официальном известии, – и вместе с тем были представлены татарский голова и караимский раввин».

Дом наследников протоиерея Георгия Спиранди, в котором Государь Император имел пребывание в Бахчисарае с 28 октября по 1 ноября 1855 года. Русский художественный листок В. Тимма. № 21. 1856 год

План дома наследников протоиерея Георгия Спиранди, в котором останавливался император Александр II. Реконструкция планировки выполнена бахчисарайским архитектором В.Н. Борисовым.

В воскресенье 30 октября 1855 года Александр II присутствовал на литургии в греческом Свято-Николаевском соборе, о чём была сделана запись в церковной архивной книге: «Изволил слушать Божественную Литургию Его Императорское Величество Государь Император Александр II». Затем Государь отправился на смотр к войскам в Бельбекскую долину, откуда приехал в деревню Юхары-Каралез, где «обозрел тамошнюю позицию и произвёл смотр занимающим оную войскам 3-го пехотного корпуса; а оттуда, проехав верхом до самых передовых наших казачьих постов, находящихся у перевала в Байдарскую долину, возвратился в Бахчисарай».

31 октября Государь проследовал пешком от своей временной квартиры до ханского дворца, где «посетил раненных и больных офицеров и нижних чинов, удостоив их расспросами о службе, полученных ранениях и нуждах, изъявляя всем свою Высочайшую благодарность». В этот день закончилось пребывание Александра II в Бахчисарае, и «в 3 часа пополудни», попрощавшись со всеми, он отбыл в Симферополь для смотра находившихся там войск.

18 марта 1856 года был подписан Парижский мирный договор, завершивший Крымскую войну 1853–1856 гг. В том же году общество города Бахчисарая «приняв представление городского головы, что оно Высочайшей милостью с избытком вознаграждено, отказалось от получения платы (следовало 1.444 руб.) за наем во время войны у горожан помещений для госпиталей и других военных надобностей». За этот патриотический поступок жителям Бахчисарая была выражена Высочайшая благодарность государя императора Александра II.

Игорь Мосхури

(Продолжение следует)